Дробильно-размольный сюжет для Газпромбанка
Купившего Уралмашзавод.
В акционерном обществе "Уральский завод тяжелого машиностроения" сменился совет директоров. Произошло это после того, как ПАО "ОМЗ" продало 46,65% акций предприятия структурам Газпромбанка.
Продаже предшествовало крайне сомнительное управление предприятием: деньги расходовались неэффективно, легендарный Уралмашзавод лишился металлургического производства и потерял заказы. Ряд экспертов в связи с этим полагают, что за перемещением акций скрываются попытки некоторых высокопоставленных чиновников освободить от ответственности президента Объединенных машиностроительных заводов Вадима Махова, который, по слухам, является родственником одного из руководителей правительства России.
Возродить сегодня УЗТМ можно лишь ценой неимоверных усилий. Газпромбанк заявляет, что он прорабатывает вопрос о строительстве нового металлургического производства, на что, как выяснил обозреватель "Уралинформбюро", потребуется значительно больше инвестиций, чем необходимо было на модернизацию старого. Но главная беда Уралмашзавода даже не в сумме инвестиций, а в отсутствии глобальной идеи, которая позволила бы предприятию занять нишу на рынке.
Отказ от выплавки стали на УЗТМ руководство ОМЗ в свое время обосновало чрезмерными убытками, которые генерирует это направление: мол, металлурги тянут ко дну весь завод. Бывший начальник металлургического производства Виктор Гурьянов считает этот аргумент надуманным: в 2013 году, когда сталь еще плавили, убытки Уралмашзавода составили 2,7 миллиарда рублей, а в 2014-м, когда производство уже не работало, они возросли до 3,1 миллиарда. Как считает почетный уралмашевец, металлургию похоронили, потому что акционерное общество "Ижорские заводы", в отношении которого неровно дышит руководство ОМЗ, решило стать монополистом на рынке крупных поковок.
Последствия весьма спорного решения не замедлили сказаться: Индия, намеревавшаяся заказать на УЗТМ два шагающих экскаватора, пока ограничилась лишь контрактом на модернизацию старых машин. Сослались они, как говорят уралмашевцы, на отсутствие их фирменной заготовки.
Интерес индийцев к уралмашевской стали вполне понятен. В свое время УЗТМ поставлял на Уральский турбомоторный завод литые заготовки цилиндров высокого давления, роторы, диски для паротурбинного производства, кованые изделия для газовых турбин. По словам бывшего директора УТМЗ Сергея Борисова, турбины с уралмашевскими заготовками работают уже по 40 лет.
Только в Москве в настоящее время эксплуатируется более 60 турбин-ветеранов. Но какими бы надежными они ни были, их все равно скоро придется менять. В связи с этим возникает непраздный вопрос: где турбинный завод будет брать отливки и поковки?
Нынешние хозяева российской промышленности проблем тут не видят (мол, рынок большой), а вот Сергей Борисов видит: по его словам, отливку цилиндра высокого давления для турбины Т-250 отрабатывали 9 лет. Рынок, конечно, большой, но не из каждого металла можно делать заготовки. Уралмашзаводу, чтобы удовлетворить заказчиков, приходилось выпускать 110 (!) марок стали.
В ближайшее время могут возникнуть проблемы и у АО "Завод №9", которое производит орудия для танков и "самоходок". Ходят слухи, что у предприятия закончились уралмашевские заготовки. Брать их теперь придется, видимо, на "Ижоре" и тратить годы на отработку качества изделий. Уралмашзавод все это испытывает на собственной шкуре: по неподтвержденным данным, из 140 заготовок для валков, поступивших из Санкт-Петербурга, 138 оказались бракованными.
Представители Газпромбанка, судя по всему, осознают сложность положения. Председатель совета директоров Уралмашзавода Ян Центер сообщил Виктору Гурьянову, что в течение месяца будет проработан вопрос о возрождении металлургического производства и, вероятно, в конце 2016 года начнется строительство. Новое производство, полагает Сергей Борисов, обойдется минимум в 12 миллиардов рублей. Между тем на модернизацию старых цехов требовалось, по словам Гурьянова, всего 1,1 миллиарда рублей.
Очевидно, что при профессиональном менеджменте УЗТМ "съедал" бы куда меньше денег. Бывшие работники завода приводят удивительные "перлы" управленческих решений: сначала закупили все необходимое для модернизации печи, а потом закрыли металлургическое производство. Заготовки и оснастку уничтожили, купленная печь мощностью 35 тонн лежит без движения. Стан, в который вложили 1 миллиард рублей, через год разобрали.
Управляющий ЗАО "Машпром" Александр Котельников считает, что у Уралмашзавода нет глобальной идеи, и поэтому менеджмент не понимает, что производить и какие мощности развивать. Сегодня предприятие выполняет мелкие заказы, связанные с модернизацией разработанного много лет назад оборудования. Компетенции в производстве машин непрерывного литься заготовок, по мнению Котельникова, потеряны, и войти обратно в эту реку очень сложно. Новых разработок у предприятия нет – да и конструкторов почти не осталось.
Дивизион, выпускавший некогда в составе УЗТМ буровое оборудование, удалось возродить с помощью огромных денежных вливаний. По этому пути, полагает эксперт, идти можно, но все равно нужна конкретная идея: делаем, допустим, станы, оцениваем потребности рынка и вкладываемся. Поскольку у менеджмента Ураламашзавода на сегодняшний день такой идеи нет, то надо садиться и думать, в каком направлении развиваться.
Эксперт полагает, что Уральский завод тяжелого машиностроения должен сосредоточиться на производстве дробильно-размольного оборудования. В России конкурентов в этом сегменте нет, а за рубежом лишь шведы делают дробилки не очень хорошего качества и американцы. Если сравнивать с ними инженерные позиции Уралмашзавода, то они выглядят вполне достойно. Соответственно, можно развивать это направление и выходить на мировой рынок.
Вот только делать все это надо очень быстро, как, к примеру, американская компания Nationall Oilwell Varco, которая в 2012 году объявила о намерении построить в Костромской области завод по выпуску бурового оборудования, а в 2015-м он уже заработал.
Владимир ТЕРЛЕЦКИЙ