Русская курочка Ряба для старушки Европы
Которая ее не ждет.
По силам ли россиянам остановить гегемонию иностранных компаний на курином рынке? Вопрос даже не риторический, а скорее, неожиданный. Между тем племенной птицеводческий репродуктор (ППР) "Свердловский" уже сейчас закрывает половину потребностей в куре-несушке у российских производителей яйца. Буквально на днях он получил статус племзавода – это позволит выводить птицу собственной селекции, сняв зависимость от импорта. О секрете "золотого" яйца "Уралинформбюро" рассказал директор ППР "Свердловский" Алексей Грачев.
- Алексей Константинович, производство яйца в Свердловской области – одна из лидирующих отраслей, которая, невзирая на кризис, в плюсе. Кур, которые несут "золотые" яйца, вы отправляете даже за границу. Россия не пострадает?
- По России мы занимаем 50-55% рынка, то есть каждая вторая курица наша. По Белоруссии - 80%, по Таджикистану - 70%, Узбекистану - 30% (готовы и больше, но там с платежами были проблемы). Монголия почти вся. В прошлом году мы начали комплектовать Крым. Готовы выходить с поставками в Армению, Азербайджан, Грузию, да и в Украину готовы поставлять, правда пока непонятно, как в сегодняшней непростой ситуации там будет решаться вопрос с оплатой…
- То есть лучше не рисковать?
- Мы всегда ищем надежных партнеров. Желающие комплектоваться у нас есть, и их все больше и больше. Мы работаем в бизнесе давно, бренд "ППР "Свердловский" уже имеет определенную репутацию, и поэтому большинство наших клиентов уже знают наш продукт и понимают, почему он столько стоит. К тому же у нас уже есть довольно много надежных партнеров и в России, и в других странах СНГ– иногда с их помощью находим новых клиентов. Я убежден что в любой сложной ситуации всегда найдется выход. К примеру, в Украине мы уже 7 лет сотрудничаем с предприятием, которое клетки нам поставляет, и сегодня продолжаем сотрудничать…
- А какие еще страны вы готовы "завоевывать"?
- Нам сейчас интересно осваивать рынки дальнего зарубежья. Как говорится, не стоит все яйца только в одну корзину складывать. Планы есть, и они довольно амбициозные, и… пока рано их озвучивать. Я привык так: когда уже есть результаты, когда уже есть что показать, чем гордиться - об этом можно говорить.
- А кто ваши основные конкуренты?
- В племенном птицеводстве сегодня немцы и голландцы – две компании, которые поделили между собой мировой рынок. С голландской компанией Hendrix Genetics мы сотрудничаем – они поставляют нам чистые линии и прародителей, от которых получаем родительское стадо, а от него - финальный гибрид.
- На Среднем Урале есть ваш "двойник" - племенной птицеводческий завод "Свердловский"? Как вы с ними делите рынок?
- Насколько я в курсе, у них сегодня не самое лучшее положение. Так получилось, что я был директором на этом заводе 12 лет, мы с коллективом ППЗ "Свердловский" пережили очень тяжелые времена начала 2000-х годов, выстояли и построили стабильное предприятие, имевшее репутацию надежного поставщика качественной племпродукции, да и прибыльное к тому же. В 2012 году, в силу определенных причин, на завод пришел новый директор со своей командой, практически полностью сменился управленческий состав. А мы с партнером и старой управленческой командой решили заняться своим племрепродуктором. С нуля создали новое производство на землях бывшего Камышловского совхоза. Нам удалось убедить банк выдать нам крупный долгосрочный кредит, мы закупили у голландцев прародительскую птицу, разделили поголовье по разным площадкам, практически заново отстроили птичники, модернизировали инкубатор и начали комплектовать племенной продукцией клиентов, которые в нас верили и хотели работать именно с нами.
- В итоге вы за три года увеличили поставки более чем в 2,5 раза, а племзавод в Кашино сетует что объемы упали. В чем ошибка руководства?
- На мой взгляд, оценивать работу руководства ППЗ – это дело собственника (для справки: 100% акций АО "ППЗ "Свердловский" находится в собственности Росимущества). Сложно сказать, чем тогда руководствовалась новая дирекция ППЗ. Кто знает, может, просто посмотрели на завод, на нашу работу – работа кипела, клиентов много, большие прибыли у предприятия, вот и решили, что этим несложно управлять. А прошел год, прошел второй, пошел третий – смотрят: и бизнес как-то не растет, и деньги кончились.
Смотрите сами: когда наша команда расставалась с ППЗ три года назад – годовая выручка была 460 миллионов рублей, сейчас, насколько я в курсе, у них 250. Мы в 2012 году оставляли прибыльное предприятие, все кредиты были погашены, плюс 30 миллионов рублей на расчетном счету оставалось, а сегодня за 2014 год у ППЗ 63 миллиона убытков и около 100 миллионов "кредиторка".
- Как удается выживать сегодня?
- Мы постоянно в работе: добились высокого уровня качества продукции, себестоимость, конечно, подросла - ищем резервы снижения себестоимости без потери качества. Расширяем клиентскую базу, ездим по стране и СНГ, встречаемся с клиентами (нынешними и будущими), как говорится, волка ноги кормят. Цены приходится, к сожалению, поднимать, поскольку все компоненты содержания птицы дорожают, но гораздо меньше, чем рост доллара и евро.
- Существенную часть в себестоимости занимают корма, а цены на них взлетели…
- Ну что тут сказать... Мы каждый год решаем задачу, где купить качественное зерно и компоненты для производства кормов по хорошим ценам, и каждый раз – это проблемы. Но и эти проблемы решаемы.
- А как с прародителями, которых везут из Голландии?
- Здесь как раз все уже отработано. Прародительское стадо голландцы нам самолетом доставляют: летает специальный борт, теплый и вентилируемый, там все без сбоев и задержек.
- Есть планы по уходу от импортозависимости?
- Да, конечно есть, хочу поделиться информацией: буквально на днях ППР "Свердловский" получил статус племзавода - теперь мы можем заниматься собственной селекцией. И, думаю - через 5-7 лет значительную долю зарубежной племенной продукции можно будет заменить нашей, или, как сегодня говорят, провести импортозамещение. Правда, чтобы все хорошо и правильно сделать, надо не спеша и тщательно этим заниматься. А что касается общих планов могу сказать, что к 2018 году мы планируем вдвое увеличить объем производства.
Полтора года назад мы с голландской компанией Hendrix Genetics создали совместное предприятие. Голландцы заинтересованы в развитии бизнеса здесь, в России, и странах СНГ. Потому что у нас отработанная технология и высокая культура производства, стабильное качество продукции, нам проще и дешевле оказывать послепродажное сопровождение, мы гораздо мобильнее в перемещениях по стране. К тому же наш продукт гораздо дешевле импортного. У нас общая заинтересованность в освоении и расширении рынков сбыта, и мы идем с ними в ногу без разногласий. Голландцы уже перевели часть селекционной работы на наше совместное предприятие, это поможет удержать наших клиентов и расширить рынок.
- Интересно, а почему среди двух лидеров мирового рынка вы выбрали именно голландцев, а не немцев?
- Голландцы, когда мы начинали с ними работать, были молодой растущей компанией, руководство в подходах проявляло дальновидность и гибкость. В результате за 15-18 лет компания Hendrix Genetics завоевала большую часть мирового рынка племенной продукции. Мы и по натуре, и по характеру с ними сошлись. Они такие же активные, постоянно в идеях, в движении, развиваются, создают новые проекты. С ними работать интересно. Немецкая компания – они… другие. Мы рады, что сотрудничаем с голландцами. В этом году мы с ними открыли "Школу птицевода" для обучения специалистов.
Наши специалисты 2 раза в год выезжают на переподготовку в Голландию по 5-6 человек. Голландцы к нам ездят – делиться опытом. Что-то у них лучше получается, что-то у нас. В общем есть чем поделиться.
- А государство вам помогает? Импортозамещение ведь у нас теперь во главе угла...
- Не больше, чем остальным. В основном это компенсация части процентной ставки по кредитам. И могу сказать, что даже в сегодняшнее непростое время нам удалось вложить в развитие предприятия 70-80 миллионов рублей собственных, а не заемных средств.
Мы не настаиваем на каком-то особом к себе отношении, готовы и можем конкурировать на общих рыночных условиях. Главное, чтобы так называемые правила игры были понятны и не менялись хотя бы несколько лет. К примеру, если раньше мы уже в октябре знали, на что мы можем рассчитывать по субсидиям и возмещениям, то сейчас до января находимся в неведении. А когда есть ясность в ресурсах, тогда можно работать максимально эффективно…