Роман Веры с разбойником

Под судебным присмотром.

Любовь зла – полюбишь и "разбойника". Вера Сумина влюбилась в рецедивиста Артема Слюсарева в 2006 году, когда ей было 16 лет. Нелепая случайность свела воедино старшеклассницу-отличницу из Екатеринбурга с бывшим спецназовцем ГРУ, отбывающим наказание за разбой в исправительной колонии.

Она ждала его с "зоны" четыре года, вопреки родительской воле. Поступив в юридическую академию, ездила на свидания в каменск-уральскую колонию. Весной 2012 года 22-летняя Вера и 33-летний Артем стали жить совместно в коммуналке. Спустя год родилась дочка Елизавета. Втроем они переехали в четырехкомнатную квартиру Суминых, где прожили два года. А в марте 2015-го Вера окончательно и бесповоротно ушла от сожителя в родительское "гнездо". При этом подав заявление в полицию с просьбой привлечь Слюсарева к уголовной ответственности за истязания.

В июле прошлого года на первом же судебном заседании обвиняемого, находившегося под подпиской о невыезде, по ходатайству Суминой отправили в СИЗО. А в ноябре судья Чкаловского райсуда Екатеринбурга Александр Кабанов вынес вердикт – Слюсарев виновен в совершении преступления по ст.117 ч.2 УК РФ, срок наказания – 3 года 9 месяцев в колонии строгого режима.

Разбираться в семейных конфликтах, заканчивающихся уголовным процессом, – дело неблагодарное. Полицейские, вызванные утихомиривать мужей-дебоширов, бубнят себе под нос, что звездочек на погоны это не добавит. Такого же мнения придерживаются следователи, с которых в большей степени спрашивают за резонансные уголовные дела, а не за побои. Но тут история из ряда вон.

В марте прошлого года Слюсарев отправил в электронную приемную председателя Свердловского облсуда Александра Дементьева письмо, копия которого имеется в распоряжении "Уралинформбюро". Он сообщил, что с ним неофициально встречался сотрудник полиции, которого об этом попросил знакомый из облсуда. В ходе разговора, записанного на видеокамеру телефона, полицейский советует Артему больше не видеться с Верой – в противном случае его надолго посадят.

Этим полицейским оказался заместитель начальника екатеринбургского ОП №9 Эльнур Мовсумов. А на сайте облсуда без труда можно найти информацию о том, что Вера Сумина с 2015 года работает секретарем судебного заседания отдела обеспечения судопроизводства по уголовным делам.

Это, на мой взгляд, поворотная точка в истории, которых у нас в стране пруд пруди. Как принято говорить, "бьет – значит любит". Сколько побитых мужьями жен обратились с заявлением в полицию? А много ли таких дел дошло до суда?

Заявление Суминой расследовалось и рассматривалось не просто в ускоренном порядке. Доказательств потерпевшая практически не привела. Суд признал выявленными 12 эпизодов домашнего насилия, совершенных с июля 2012 по март 2015 года. Но ни одного заявления в полицию, ни одного освидетельствования в травмпункте Сумина не представила. Точнее было одно заключение, но оно, по мнению суда, "не подтверждает ни один из предъявленных Слюсареву эпизодов истязания".

Иными словами, суд опирался исключительно на показания Суминой. Ее подруг, которым та якобы рассказывала о побоях. Родителей, с которыми Вера практически не ладила, и потому, лишь уйдя от сожителя, рассказала о пережитом. Между тем в обвинительном приговоре на 19 листах подробно излагается, как Слюсарев бил, душил и унижал мать своего ребенка. И подведена черта – вина доказана. Показания двух свидетелей со стороны подсудимого были проигнорированы.

А теперь представим ситуацию, что в полицию с аналогичным заявлением обратилась гражданка Иванова, работающая секретарем в маленькой частной компании, проживающая с ранее судимым сожителем в коммуналке на ЖБИ. Также не имеющая зафиксированных доказательств, но подробно излагающая эпизоды побоев за два года. Мое предположение – дело бесперспективное. В лучшем случае участковый посетит проблемную квартиру для профилактики.

Насколько мне известно, ответ на письмо Слюсарева главе облсуда Дементьеву свелся к тезису: мы в личные дела своих сотрудников не вмешиваемся. Позволю себе усомниться в этой "слепой" позиции Фемиды.

Как мне представляется, Вера Сумина решила сделать карьеру судьи. Именно потому отличница усердно работает судебным секретарем за скромную зарплату в 14 тысяч рублей, подрабатывая написанием рефератов и дипломов. Могла ли она найти высокооплачиваемую работу юриста? Думаю, с ее знаниями и способностями могла, но не стала этого делать. Официально она "заведомо находилась в материальной зависимости" от Слюсарева, зарабатывающего охранником 40 тысяч рублей. И это был отягчающий фактор для осужденного.

А реальный фактор, осложняющий путь Суминой к судебной мантии, - прежние судимости ее сожителя Артема. И это молодой сотруднице могли успеть рассказать старшие коллеги.

Казалось бы, черта под их отношениями подведена. Вера ушла с ребенком жить к родителям. Обеспеченные пенсионеры, четырехкомнатная квартира, садик для дочки под боком. Да, ей пришлось признать правоту старших – мол, не надо было связываться с "разбойником".

Но этого показалось мало – потребовалось осудить отца своего ребенка. И в этом ей помогла судебная система, от которой миллионы россиян не могут добиться правосудия. Потому что Вера Сумина стала винтиком этой системы? А потом, наверное, превратится в шестеренку, которой в нужный момент напомнят о личном судебном процессе. Такого рода истории сейчас нередки на телеэкранах.

15 марта Свердловский областной суд рассмотрит апелляцию на приговор, вынесенный Артему Слюсареву. "Уралинформбюро" проследит за ним.

Вадим ДЫНИН