Будет ли чистая вода при Комаровой?
Для жителей Югры.
В ХМАО-Югре растет количество раковых и сердечно-сосудистых заболеваний. Эксперты связывают это с плохой экологией. В эксклюзивном интервью "Уралинформбюро" заместитель директора НИИ экологии человека и гигиены окружающей среды имени А.Н.Сысина Николай Самутин утверждает, что почва и вода в автономном округе заражены токсикантами, число которых множится угрожающими темпами.
- Николай Михайлович, жители Югры говорят, что качество воды становится хуже с каждым годом. В некоторых населенных пунктах ее даже запрещено употреблять. Например, в Сургуте исследования показали, что в воде много железа и аммиака. Откуда они там взялись?
- Из буровых отходов, которые вступают в химические реакции, образуя диоксины, фенолы, кислоты, щелочи и массу новых соединений. Их сегодня насчитывается более 150 тысяч, и они продолжают размножаться.
Расчеты показывают, что отходов в автономном округе должно образовываться около 9 миллионов кубометров в год, а работающие там нефтяники говорят о 800 тысячах – максимум миллионе. Оставшиеся 7-8 миллионов лежат где-то в реках, озерах, болотах, воздействуя на поверхностные воды.
В илах на многие тысячелетия образуются опасные соединения. Касается это, кстати, и Оби. Рыба там не разводится. Малька запускают, и он сразу умирает, потому что в илах скопились полимеры, токсиканты, тяжелые металлы.
Отдельная история – качество воды в артезианских скважинах. Как вы думаете, где формируются подземные воды, добываемые в Югре? Например, те, что в Москве, берут свое начало в Архангельске и Карелии, а югорские – в Алтайских горах. Артезианские реки текут в сторону Ледовитого океана – скорее всего, по тем же разломам, что и Обь с Иртышом. Поэтому мы запретили на Самотлоре закачку пульпы в пласт.
Нефтяникам невыгодно обезвреживать отходы, и они создают так называемые амбары, закачивая в земные пустоты по 100 тысяч кубометров в год отработанных буровых растворов. Но это по их отчетам, а им верить нельзя. В итоге в подземные воды идет закачка огромного количества отходов 1 и 2 класса опасности.
По нашим данным, таких амбаров в ХМАО-Югре насчитывается около двух тысяч! Стоит ли после этого удивляться, что качество воды ухудшается.
- В Сургуте говорят, что вода зараженная – из-за плохих труб…
- Вину за качество артезианской воды должна взять на себя нефтедобывающая промышленность. Российские компании, чтобы добыть всего 30% от имеющейся нефти, закачивают в скважину кислоты, соли, щелочи. Для извлечения оставшихся углеводородов надо в 500 раз больше химических реагентов. Соответственно, вода там не может соответствовать ГОСТ.
Впрочем, и организация водоснабжения в городах Югры оставляет желать лучшего. В Нижневартовске, например, из-за нарушения санитарного законодательства, регулирующего глубину скважины, водозабор вышел из строя. Там просто натащило с мутной водой мелкодисперсную выбуренную породу, и водозабор теперь нужно полностью очищать. Это нереально.
- Говорят, в Югре чисто формально ведется рекультивация земель после нефтедобычи. Это тоже сказывается на качестве воды?
- Конечно. На Самотлорском месторождении накоплено такое количество токсикантов, что почва уже не может самоочищаться. Вредные соединения испаряются, попадают с дождевой и талой водой в реки и потом – в организм человека. Все это способствует заболеванию крови, органов дыхания, опорно-двигательного аппарата. Среди новообразованных заболеваний в Югре на первом месте стоит онкология, далее - поражения сердечно-сосудистой системы и органов дыхания.
- Смертность в Югре выше, чем в целом по стране?
- У нас есть средние показатели по России. Мы берем количество сердечно-сосудистых и онкологических заболеваний на 100 тысяч населения и видим, что в Югре идет рост. Его нам принесла промышленность, которая не показывает истинную картину загрязнения и не спешит тратить деньги на реабилитацию населения. Поэтому мы сейчас по заданию правительства намерены обследовать все амбары и сделать экспертную оценку качества воды, почвы и воздуха в ХМАО.
Советские отходы нас не интересуют. Поскольку до 90-х годов в растворах применялись самообезвреживающиеся вещества, то и токсикантов там нет. Опасны дешевые химические отходы из КНР. Когда они соединяются с породой, происходят химические реакции. Посмотрите на Самотлорское месторождение – весной амбары там бурлят, как брага, образуя массу новых химических соединений. Все это в итоге попадает в воду и воздух.
- А почему же тогда губернатор Наталья Комарова не ставит вопрос о запрете китайских реагентов?
- Вот вы, журналисты, и спросите об этом губернатора. Мы говорим, что предельно-допустимые концентрации превышены в сотни раз, но Роспотребнадзор с Роприроднадзором бездействуют. Не скажу, что такая картина только в Югре, но если в Красноярском крае загрязняется тундра, где нет населения, то в ХМАО все города вдоль Оби стоят, а месторождения расположены рядом с селениями.
Все же зависит от конкретных людей. Почему в Югре бывшего губернатора Александра Филипенко добром вспоминают? Потому что он подписал документ, который установил предельно-допустимые концентрации солей, тяжелых металлов и токсикантов в почве. Наш институт, например, запрещает использовать опасные технологии, а надзорные органы делают ведомственные приказы и разрешают. Конечно, власти региона должны были тормошить Росприроднадзор и Роспотребнадзор, а их никто там не беспокоил, пока не приехали мы с госзаданием.
Беседовал Владимир ТЕРЛЕЦКИЙ